Коса и пески. День третий

С организацией приемов пищи таки да, все уныло. Порцию гречки себе и Вику я не проспала, но вот чай забрала последний. Чая не хватило руководителю, которого, как оказалось, о завтраке тоже в известность не ставили.

Н.Б. с толпой спиногрызов отправили ловить автобус, предварительно забрав все консервы, которые были у идущих пешком.

А мы перешли поле и пошли лесом.

Леса там чудесные! Да и вообще те края совершенно не похожи на какие-либо другие. Разве что Туркмения (местами).
Воздух сухой, прозрачный. Дышать таким очень легко. И жара переносится гораздо легче городской.

В начале лес был достаточно густым. Чем дальше мы уходили, тем реже и старше были сосны. Дороги становились более песчаными и неудобными для ходьбы. Хорошо шлось между деревьями — как и во всех лесах тех краев, они были высажены «по линейке», а между ними — подстилка из иголок и шишек.

Местами сосны отличались от остальных. «Кедр?» — спросил Вик. «Бобр!» — ответила я. Так и прижилось: кедры-бобры.

Как показала практика, у руководителя группы отношения с картой складывались долгие, творческие и вдумчивые, поэтому каждый раз, когда она ивлекалась, можно было смело скидывать рюкзак и отдыхать минут десять. Извлекалась карта часто. Ну а чем это в итоге заканчивалось, было ясно уже по первому дню.

Поэтому вел Вик. Впервые за поход мы шли в хорошем темпе, не сбиваясь и не увлекаясь привалами. Как раз в том темпе вполне реально было бы проходить заявленные 18 км в день, даже с перерывом на пережидание жары. Реально… но не с оравой детей, перегруженных консервами.

Насчет воды. На самом деле, пить на переходах нельзя. Тем более, при жаре. Звучит, может быть, абсурдно, но это так. Питье дает нагрузку на сердце, которой ему и так более чем достаточно. И идти, напившись, заметно тяжелее. А жидкости, выпитой на завтрак, вполне хватает чтобы дойти без ущерба до обеда. Ну и до вечернего чая тоже можно спокойно дотерпеть. Это я говорю при всем том, что я ужасный водохлеб, и в городе очень тяжело переношу жажду. А вот в походах научилась.

Нельзя — в теории. На практике же получалось совсем наоборот. Во-первых, на группу очень действовал психологически тот факт, что в воде мы ограничены. И дети каждый привал приговаривали минимум 1,5-литровую торпеду. Хотя на самом деле от питья «впрок» становилось ни разу не легче — уже через полминуты ты что пил, что не пил, ощущения одинаковые. Во-вторых, это сумасшествие по поводу воды действовало и на меня. Когда видишь, как народ на эту воду набрасывается, отказываться от своего законного глотка просто жаба давит. Хотя после этого дня — спокойно отказывалась.

Сейчас договорились на привалах не пить. Темп был взят очень хороший, не хотелось его терять. И знаете — действительно легче шлось. Плюс уже на третьем переходе перестала обливаться потом, хотя солнце жарило к тому времени прилично.

И еще — все-таки я все больше и больше становлюсь фанаткой малых групп. Пять человек куда быстрее пройдут и куда легче договорятся между собой, чем пятнадцать…

Песков становилось все больше, леса — меньше. Услышали вертолет, летел совсем низко. На всякий случай порадовались, что как раз успели зайти в очередную полоску леса. Вертолеты, наверное, следят нет ли пожаров.

В какой-то момент вышли на выгоревший участок. Черные стволы сосен были распилены и уложены аккуратными стопками. Таких стопок было от края до края. Видно, что лежат они здесь уже давно. Из растительности выделялись только похожие на водоросли довольно высокие стебельки с листочками. Почему-то вспомнился Тунгусский метеорит. И фото из «Науки и жизни»: среди поваленных обгорелых стволов пробивается молодая зеленая растительность. Но это на земле еще долго остаются видны следы пожара. Здесь же все ветром разнесло и песком замело. Остались только эти дрова, да кое-где неупавшие почерневшие сосны.

Увидели бегущего между стопками дров зайца. Первая мысль: что он здесь пьет?

Кстати, кроме сосен, кое-где попадались березовые островки. Именно островки — вокруг в основном были песчаные холмы.

Я начала уставать. От жары и ветра пересохли губы, во рту — кошки нагадили. Время близилось к полудню, а вышли ли мы туда, куда надо, так и оставалось спорным вопросом. Но он быстро разрешился — как только до нас донеслись звуки голоса из рупора. Прислушавшись, смогли разобрать слова — продавали газ в баллонах. Попрыгав еще немного по барханам, осознав и четко донеся до неосознавших все неудобства того, что будет, если мы углубимся дальше в пески в самый солнцепек и уйдем в сторону от села, мы пошли на голос. То есть, к селу Малые Копани.

Вскоре увидели линию электропередач и точно сориентировались по карте. В честь этого устроили мега-привал в сосновом островке. С большим удовольствием выпили всю воду, съели курагу, которую Вик предусмотрительно приберег еще с первого дня. Долго отдыхали в тени.

С ходовой частью в этот день было покончено. Мы могли по праву гордиться собой. А дальше нас ждали сплошные удовольствия.

Вышли в село. Люди там оказались очень приятные и гостеприимные. В одном доме нам разрешили не только набрать воды, но и отмыть ноги после пыльного пути. И угостили сладкими дынями. Пока мы ели, хозяева рассказали о том, как горел здешний лес. Что отключили электричество — а без электричества нет воды, так как она качается насосом. То есть местные пожарные помочь тушению не могли. А соседние — отказывались. Из-за этого лишь через сутки после начала пожара были приняты меры по его тушению. Что пожар распространялся очень быстро и на большие расстояния из-за того, что горящие шишки разлетались как гранаты во все стороны. Что лесу, который тут был, было больше шестидесяти лет. Жалко.

Узнав, во сколько и откуда идет автобус, мы, сытые, довольные и благодарные, потопали на шоссе. Правда, один из парнишек еще в гостях все время ерзал, что, мол, пока мы тут сидим и наслаждаемся дынями, остальные неизвестно где и как ждут нас. Но остальные, во-первых, не топали сегодня километры по этому пеклу. А во-вторых, с ними постоянно созванивались, и все у них было более чем прекрасно.

Пока ждали автобус, пользовались благами похода, не удаленного от цивилизации: в магазине была куплена большая пачка сока, о которой Вик давно мечтал, и мороженое. И бутылка воды, в которой, судя по вкусу, было растворено средство для мытья посуды с лимоном. Но мы пили, пили и пили. Забив даже на получасовое дынное правило.

На автобусе доехали до Голой Пристани. Гопри — распространенное сокращение этого названия. На маршрутках так и пишут.

До следующего автобуса, в село Рыбальче, остается еще прилично времени. А прямо напротив автовокзала — пляж. Днепр.

Совершенно не верилось, что всего несколькими часами ранее мы были там, где нет ни малейших намеков на воду. А теперь можем выкупаться вволю. Я даже прыгнула с метрового края пристани, но речная вода с непривычки кажется очень неприятной, особенно когда попадает в носоглотку. Уже потом обратила внимание, что местные дети, прыгая, зажимают пальцами нос. Плюс мне, как человеку избалованному морем, совершенно не по душе длинные водоросли, цепляющиеся за ноги, и плавающие просто по поверхности большие улитки. Нырнув, не могу себя заставить открыть глаза. Эх, скорей бы дойти до моря…

Загораем. Отличный все же получился день!

В маршрутке пытаюсь поспать. По-крайней мере, «уйти в себя». Но привлекает внимание женщина, с которой разговорился руководитель. Она работала лесничим, хорошо знает свою местность, ориентируется по карте и много рассказывает. Поневоле прислушиваюсь.

Женщина подсказывает нам, где лучше выйти, чтобы побыстрее прийти к месту стоянки. По дороге мы встречаем двоих наших ребят, которые и отводят нас к группе.

Настроение мое потихоньку уползает. Снова эта толпа, где все бодры, веселы и неугомонны. Все-таки впятером было куда уютнее.

Место мне совсем не нравится. Кругом дачи. Мы стоим прямо между лиманом и домами. Грязно. Непонятно, куда пойти в туалет — все просматривается. В двадцати метрах от нас отдыхают местные на машинах. В лимане моют трактор, загнав его по кабину в воду. Детей это веселит, у меня же отбивает малейшее желание идти купаться.

Сразу-сходу, не дав даже прийти в себя, кормят не то обедом, не то ужином. Не успели даже палатку поставить. Да и наелись в Голой Пристани. Правда, борщ я ем в любом состоянии.

Что меня еще прикалывало в организации питания группы — так это то, что остатки еды не выбрасывались. Остались макароны? Ничего, разогреем на обеде, вдруг кто-то будет есть. Никто не хочет? Ничего, кинем в суп! Я понимаю, экономия (хотя ее-то как раз здесь не было) — это хорошо. Но от мысли о том, что в супе плавают макароны, которые целый день проболтались на жаре и превратились в неизвестно что, аппетит грозил пропасть.

На завтра планируется дневка. Это вгоняет в еще большее уныние. Простоять целый день на достаточно неприятном месте, где и уйти-то некуда, мне совершенно не хочется. Тем более, мы не совершенно не укладываемся по графику и проходим очень мало.

Из-за непосредственной близости лимана влажно и липко. Плюс наползают облака, вроде бы как на дождь.

Ставим с Виком палатку. Потом долго стоим по колено в лимане. Те, кто был тут на машинах, уехали. Можно бы и искупаться, да как-то неохота — то ли уже стало прохладно, то ли что… Не помню. Размышляем, где бы побродить завтра. Провести целый день в ничегонеделаньи и среди толпы малолетних — то же самое, что получить направление в дурдом в качестве пациента.

Дневки завтра, к счастью, не будет. Будет очередной подъезд, до села Геройское. Хочется выбраться отсюда поскорее, тем более там обещает быть море.

Ночью невыносимо душно. Проснувшись, долго не могу уснуть — буквально нечем дышать. Палатку не открыть — комаров здесь, как и везде, полчища. Вжимаюсь носом в ткань палатки — она тонкая и прохладная, через нее легче дышится. Засыпаю.